Ядерная зима: АЭС и «нефтянка» уже на прицеле. Паника не поможет

11 февраля - iatochka.news, 13:37. Вражеские силы явно пытаются создать в нашем регионе экологическую катастрофу. Целями беспилотников могут стать АЭС и объекты нефтегазовой сферы. «Точка» с экспертами разбиралась, насколько реальна угроза, и есть ли у нас возможность купировать последствия аварий на опасных объектах.

Фото: пресс-служба правительства Ленинградской области

Недавно «Точка» писала о том, что в Ленинградской области в связи с внешнеполитической ситуацией становится все тревожней. В портах региона объявлен режим повышенной готовности. Основанием для таких действий «возросший уровень возникновения ЧС техногенного характера от атак беспилотников».

Серьезное усиление мер безопасности на объектах критической инфраструктуры началось после падения беспилотника на территорию терминала «НОВАТЭК» в Усть-Луге. Но подготавливать бомбоубежища, как ранее сообщала «Точка», начали еще раньше.

Все говорит о том, что власти воспринимают риск техногенных катастроф, вызванных действиями недружественных России сил, как реальный. А учитывая, что вражеские БПЛА целятся в стратегические важные объекты, связанные с энергетикой, то под потенциальной угрозой находятся и АЭС, и вся «нефтянка».

«Цель атак на нашу инфраструктуру в том, чтобы заставить нас нервничать или даже опустить руки. Поэтому, если мы станем разводить панику вместо конструктивных решений, то будем играть на руку врагам России. Современная наука научилась купировать практически любые угрозы через их предупреждение, минимизацию или устранение последствий», — выразил уверенность в беседе с нашим изданием руководитель общественного движения «Экологическая милиция» Сергей Грибалев.

То есть можно, в целом, говорить о том, что инструменты для защиты у нас есть, надо только своевременно ими пользоваться.

Не так страшен черт, как его малюют

После аварии на Чернобыльской АЭС прошло много лет, но последствия катастрофы, а, соответственно, и страх повторения трагедии по-прежнему сильны. Иноагенты в овечьей шкуре экологов этим умело манипулировали еще до спецоперации, пытаясь через тревоги населения ограничить нас в использовании атомной энергии. А теперь те же враждебные силы пытаются ударить по нашим АЭС с помощью дронов.

«Единственный объект, разрушение которого могло бы действительно вызвать серьезную экологическую катастрофу в полном смысле этого слова, это Сосновоборская АЭС. Но сделать этого используемыми средствами не получится. Согласитесь, было бы странно, если бы в эпоху захватывающих самолеты террористов, возможность атаки с воздуха была бы не учтена», — заявил собеседник «Точки».

В таком же духе высказываются и другие эксперты. Например, директор департамента коммуникаций Росатома Андрей Черемисинов, говоря о Курской АЭС, заявил журналистам NEWS.ru, что БПЛА не могут нанести ей существенного вреда, так как защита реактора рассчитана на падение крупного пассажирского самолета.

«Курскую и Ленинградскую станции строили по сути по одному проекту и по одним и тем же стандартам безопасности. Так что ни старые блоки, ни тем более новые реакторы не могут быть уязвимы для маленьких самолетиков с парой килограммов тротила. Не говоря уже о том, что вряд ли им удастся ударить в сам объект. АЭС охраняется лучше производственных объектов, хотя бы потому, что последних много, а атомная электростанция одна, но риски от инцидентов на ней больше», — разъясняет Грибалев.

О невозможности взорвать АЭС при помощи дронов говорил в интервью URA.RU и полковник в отставке Михаил Тимошенко.

Очевидно, силы, пытающиеся ударить по АЭС, тоже понимают: максимум, что они могут сделать – повредить сети распределения, трансформаторы или иные второстепенные объекты, без труда поддающиеся восстановлению. Соответственно, атаки преследуют исключительно психологический эффект. Террористы хотят, чтобы люди жили в страхе перед авариями и экологическими катастрофами. И если мы будем поддаваться панике, то враг добьется-таки своей цели.

А что с нефтянкой?

Нередко целями БПЛА оказываются объекты энергетики, связанные с нефтепереработкой и газом.

Обломки сбитого беспилотника упали на территории Петербургского нефтяного терминала, другой БПЛА был нацелен на завод «Невский мазут», про пожар на терминале «НОВАТЭК» мы уже писали.

Опасность же возгорания углеводородов – в стремительном росте температуры. В ряде случаев пожар развивается настолько быстро, что не успевает сработать система пожарной сигнализации и, соответственно, система автоматического пожаротушения. Звучит это тревожно. Но такого рода объекты строятся с учетом возникновения чрезвычайных ситуаций. Сила детонации, высота пламени и другие параметры учитываются при размещении и защите резервуаров, чтобы не допустить принцип огненного домино.

«При возникновении чрезвычайной ситуации на объекте нефтегазового направления опасность представляет не только непосредственно пожар, но и непредсказуемость развития ситуации», — раскрывает нюансы Сергей Грибалев.

То есть страшен не только сам пожар как таковой, а его возможные последствия. Грубо говоря, само горение газа — это просто огромная конфорка, только с расходом как у целого города. Многие видели, как недавно под Санкт-Петербургом горели склады Wildberries. Однако экологической катастрофы, насколько известно, не произошло.

«А ведь горение пластмасс, синтетических производных углеводородов гораздо опаснее, чем горение их самих в силу разницы химического состава выбросов», — поясняет геоэколог Дмитрий Краснов.

При горении искусственных полимеров, помимо стандартных продуктов горения, выделяется много опасных для здоровья, в том числе канцерогенных веществ: циан водорода, хлористый водород, акролеин, окислы азота, алифатические и ароматические водороды и так далее.

«От нефти и нефтепродуктов тоже выделяется не аромат роз, но при всей разнице химических составов там нет того многообразия искусственных добавок, которые содержатся в созданной человеком продукции. Или может кто-то думает, что пожар на свалках безвреден? А такие инциденты, как аварии на объектах нефтяной инфраструктуры, не столь уж редкое явление», — констатирует Грибалев.

Сергей Грибалев / Фото: Pr scr youtube.com / Экология Невского Края

По данным МЧС, в России в 2022 году на объектах нефтегазовой отрасли произошло 84 пожара.

«Те же банальные лесные пожары бореальных лесов в 2021 году выбросили 23 % от общего объема всех выбросов СО2. То есть возгорания, вызванные попаданиями беспилотников, находятся чуть ли не в зоне погрешности при сравнении выбросов углекислого газа в зависимости от года. Опасен момент взрыва, когда могут пострадать люди. Если же обошлось без жертв, дальнейшее – дело техники. Благо теперь наши пожарные службы работают на достаточно высоком уровне, как по скорости реагирования, так и по оперативности ликвидации очагов возгорания», — считает геоэколог Дмитрий Краснов.

Что касается непредсказуемости развития процессов при ЧС, о которой говорил Грибалев, то тут имеется ввиду нарушение цельности конструкций и технологического процесса. Во время взрыва может быть, например, повреждена целостность емкостей, где хранятся нефтепродукты. Углеводороды могут попасть на почву или в воду, в том числе в водоемы, из которых производится водозабор для населения.

«Однако даже по сведениям, озвученным должностными лицами, общее количество нефтеразливов в стране оценивается очень ориентировочно. Самый впечатляющий разброс оценок я видел в СМИ в 2015 году, когда, согласно публикациям, министр природных ресурсов Сергей Донских озвучил наличие 25 тысяч аварий на объектах добычи и транспортировки нефти, с попаданием в окружающую среду 1,5 миллионов тонн нефти, а Росприроднадзор указал цифры в 150 раз меньше», — удивляется разнице цифр Краснов.

Таким образом, инциденты в Ленобласти попадают в статистическую погрешность оценок отечественных чиновников.

«Попадании углеводородов в воду, конечно же, прискорбное событие, но современные технологии позволяют ликвидировать последствия таких инцидентов вне зависимости от того, вызваны они нарушением штатного режима эксплуатации или террористической деятельностью», — подбадривает читателей Дмитрий.

Плохая организация вывоза мусора, несанкционированные свалки и неработающие очистные сооружения приносят людям куда больше совокупного вреда, причем на постоянной основе, чем отдельные аварии, выразил мнение геоэколог.

«Но то, что Западу не удастся организовать у нас экологическую катастрофу, если мы не будем бдительны. Расслабляться нельзя. Не нужно паниковать без повода, но соблюдение мер безопасности и оперативное информирование служб о любых потенциально опасных происшествиях – залог нашего благополучия. Мы все преодолеем, если будем действовать дружно и профессионально», — подводит итог Грибалев.

Ранее «Точка» писала о причинах нерешаемости экологических проблем в Ленинградской области.

Материал подготовила Кристина Шелгинских

Подписывайтесь и читайте нас в удобном формате в соцсетях: ВКОНТАКТЕ, ДЗЕН и ТЕЛЕГРАМ.