Единая геоинформационная карта тюркского мира, которую обсудят на саммите Организации Тюркских Государств (ОТГ) в ноябре, может включать русские регионы. И в этом проекте не исключен британский след.
На ноябрьском саммите Организации тюркских государств (ОТГ) в Бишкеке обсудят «единую карту тюркского мира». Подобную карту лидер «Партии Националистического Движения Турции» Девлет Бахчели уже дарил Реджепу Эрдогану в 2021 году, и в ней к тюркским регионам были отнесены Крым, Кубань, Сибирь, Кавказ, Якутия и Алтай. А 1 октября на заседании картографов ОТГ в Анкаре были замечены сотрудники голландской компании MipMap Technologies — подрядчика ВПК и спецслужб Вашингтона.
Подробности о неоосманских амбициях Реджепа Эрдогана корреспондент «Точки» обсудил со специалистом по мировой геополитике и современной политике безопасности Юрием Баранчиком.
Контурные карты с сюрпризом
— Юрий, вы в своем Telegram-канале коснулись того, что единая карта тюркского мира может включать Крым, Кубань, Татарстан, Кавказ, Сибирь, Якутию и Алтайский край. Стоит начинать беспокоиться?
— Скажем так, турецкие националисты относят эти регионы России к зоне своих интересов. И показывают, как это будет, в GIS системе (геоинформационная система). Хотя официально это просто визуальные карты того, как они видят ареал расселения тюркских народов. Пока неизвестно, внесены ли в них изменения после 2021 года, когда русские регионы на картах присутствовали.
— А что это за карты технически?
— Это GIS-система – электронный продукт, система сбора, хранения и анализа географических данных. Вот есть карта города с уровнями, на которой можно смотреть, какие организации находятся в том или ином здании. А здесь, может быть, карта природных ресурсов, какие-то инфраструктурные объекты. Может быть, народонаселение по регионам, национальный состав, используемые языки и так далее.
Такие карты упрощают рассмотрение, изучение региона. Не нужно десять книжек читать, не нужно по 20 сайтам бродить и искать нужную информацию, все централизовано. Я думаю, в этой GIS-системе будет включен в том числе и военный аспект, потому что там есть разные уровни. К примеру, рельеф местности будет отмечаться, карта высот, будет происходить картографирование с помощью спутников для космических навигационных систем.
Думаю, карты не будут ограничиваться просто культурой, территориями, населением и природными ископаемыми. Они будут иметь практический аспект для картографического общества Турции, которое существует при министерстве обороны страны.
— Можно ожидать усиления работы турецких НКО? В чем подвох?
— Для примера, главный принцип западных НКО — это сбор информации на местах об общественной, политической и экономической обстановке. Это также сбор лидеров мнений, подтягивание к себе наиболее активных граждан, которые хотят двигаться куда-то по социальным лифтам. И НКО производят отсев людей. Особенно сильно это было видно, когда действовали такие большие и мощные структуры, как тот же «Фонд Сороса». Когда таких организаций много, каждая занимается своей тематикой — внешнеполитической, зеленое движение, экология, всякие женские, молодежные направления и так далее.
Они собирают (человеческий) актив и, когда необходимо, им ничего не стоит запустить одно сообщение внутри каждого из сообществ и занять одну идеологически выверенную линию. Вот чем это опасно. Люди подпадают под влияние, начинают со всем соглашаться, работают в этом мире и исподволь какие-то установки очень медленно, мягко впитывают и начинают жить в западной либеральной идеологической парадигме.
— Это западные. А турецкие?
— Там принцип такой же. Просто они менее заметны на фоне западных компаний и работают прежде всего со своим населением, ищут активы в тюркоязычной диаспоре. И действуют более эффективно, потому что говорят на одном языке, придерживаются одной религии. Этим НКО нет особой необходимости кого-то в чем-то убеждать, они просто хватают уже готовый актив и работают с ним.
— У нас уже зарегистрирована диаспора «Турецкое сообщество», в Северной Осетии есть «Национально-культурное общество месхетинских турков “АХЫСКА”». Действуют и другие. Речь может идти про сепаратизм?
— Каждую организацию надо рассматривать отдельно, тут сложно сказать. Официально сепаратистские идеи они вряд ли озвучат. Все будет происходить мягко, через усиление роли какого-нибудь национального языка, через придание ему регионального статуса, через создание диаспоральных структур… Недавно была инициатива в Братске, когда таджикская диаспора захотела вместе с сотрудниками МВД проводить рейды. Все происходит через вхождение во власть на уровне рядовых сотрудников органов государственного управления или силовых структур, либо путем создания неких организаций при них, фестивалей плова того же.
Через это мягкое вхождение формируются связи, люди друг друга начинают видеть, общаться, контактировать, завязывается некая сеть. Формально ничего не пришьешь, но при желании, в час икс, люди друг друга обзвонили или получили одну смску и пошли в одну точку.
— Такой подход нельзя же равнять с радикальным исламом, это ведь совершенно другая история?
— Конечно. Я сказал о потенциальной угрозе. Но вот, например, новые мигранты, которые в Россию переселяются и получают гражданство. Они почему-то очень активно приобретают огнестрельное оружие. Вот сейчас, по-моему, 60 или 80% тех людей, которые его приобретают, это люди, которые только получили наше гражданство. А зачем им оружие? Опять же вспоминаем сети бойцов ММА. Это тоже вызывает вопросы.
Поэтому опасности нужно видеть и работать на их упреждение, тогда они не разрастутся до потенциально кризисных явлений.
Они строят пантюркистский мир
— Реджеп Эрдоган выстраивает свой пантюркистский мир. Враждебен ли этот мир к России или все же можно расслабиться? Если они к нам на территорию не полезут, то, может, пусть строят?
— Думаю, пассивная позиция плоха в любом случае. Мы должны свой мир, русский, распространять. Они делают свою работу, мы должны делать свою. Вопрос в другом: Турция хоть и региональная держава, но она все-таки по экономическому потенциалу, на мой взгляд, не способна потянуть такой большой проект, как заявляют.
Если мы посмотрим на положение дел в турецкой экономике, то увидим, что ставка местного Центробанка под 30 или 50%. У нас он меньше и, думаю, еще будет снижаться. А вот турецкая ставка говорит о том, что положение дел в экономике у них не очень хорошее. И вот как они с такой ситуацией в экономике будут экстраполировать свой грандиозный проект – не совсем понятно.
Тем более, что у Турции есть проблемы с теми же курдами. Да, они частично решены, но ничего не мешает определенным мировым игрокам при желании снова эту тему активизировать. При том, что именно Эрдоган двигает националистическую повестку. И у него есть очень сильные оппоненты, которые будут двигать светскую, прозападную повестку в случае прихода к власти. Это сейчас проект ОТГ получает поддержку. А придет человек, который больше ориентирован на Запад и светскую Турцию, он этот проект частично свернет.
Это такое вялотекущее движение и вспоминается хороший пример. Как-то проходили собрания «Организации за демократию и экономическое развитие» (ГУАМ), где присутствовали представители парламентов Молдавии, Украины, Грузии и Азербайджана. Ну и вот где этот проект сейчас? Прошло уже 3-4 года и никто не помнит даже его название. То же может быть и с турецким проектом.
Британский след
— То есть звучит проект громко, но вряд ли хватит пороха на реализацию.
— А тут можно осмыслить еще один аспект, который может придать целостность и силу этому направлению. Если это все-таки игра британцев, например. Которую Турцию используют для своих целей. И вот в этом случае к этому проекту стоит отнестись гораздо более серьезно. А это вполне может быть британский проект, который ведется их специалистами, но руками Турции.
— Слушайте, вы говорили про курдов. Значит проект Турции может охватить и Ближний Восток?
— Они туда не стремятся, но такая вероятность существует. Хоть действия тюрков направлены на нашу территорию, но по Сирии у Эрдогана все более коротко и прямо. А потому таких сложных действий (работа НКО) производить не нужно.
— Пока все выглядит так, что туркам позволяется разбрасывать свои щупальца по Ближнему Востоку и Восточной Европе. Может быть повторение, как в Нагорном Карабахе, когда регион отошел Анкаре с нашего молчаливого согласия?
— Скажем так, наша задача – выжить англосаксов с территории Евразии, с территории Хартленда (географический центр Евразии, массивная центральная и северо-восточная часть азиатского континента, в целом совпадающая с азиатскими владениями Российской империи и Советского Союза) и повысить геополитическую субъектность всех субъектов, находящихся здесь.
Если то, что делает Турция – в наших интересах и повышает нашу геополитическую субъектность, то почему нет? Ведь когда турки повысят свою геополитическую субъектность, они будут и по-другому с англичанами разговаривать. Но здесь очень сложная цепочка целеполагания, как дерево уровней: есть ближайшие интересы, самые дорогие, есть подальше и еще подальше.
Анкара здесь будет действовать в своих интересах больше, чем в интересах других стран. А вот если англичане зайдут, они будут работать в своих интересах. Поэтому нам выгоднее сделать так, чтобы выжать чужаков. А Турция все равно страна-регион, с ней нужно сотрудничать. И нам выгоднее соблюдать наш баланс интересов. И если экономически вот этот регион заживет, проект «Север-Юг» начнет реализовываться… это Иран, Каспийское море, Россия, выход на Северную Европу. И естественно, это будет выгодно Азербайджану и Турции. А еще будет выгодно Армении.
— Почему выгодно?
— Вот британцы что делают? Они берут какой-то транзитный путь или инфраструктурный проект и на его середине или еще где-то еще создают проблему. Там появляются террористы, пираты и так далее, которые начинают управлять уровнем эскалации. Через конфликтную точку Лондон начинает влиять на все страны региона, и американцы такую же стратегию исповедуют.
Но если мы конфликтную точку убираем, то всем выгодно сотрудничать, а не воевать. И этот наш идеологический заряд очень понятен. Зачем воевать? Давайте сотрудничать, зарабатывать деньги, обустраивать инфраструктуру, чтобы людям легче жилось, легче было перемещаться, зарабатывать. Поэтому, я думаю, эта идея более продуктивная, чем идея конфликта с турками.
— Подведем итог. Мы имеем некий пантюркистский проект, который пока выглядит как такие онлайн карты, как игрушка. Возможно, в нем нет ничего страшного, раз Анкара работает над своими региональными интересами. Но к проекту все же стоит относиться внимательно?
— Конечно. Пока это электронная карта, с которой можно поиграться, посмотреть, что там да как. Но вот если в ней будут заложены более серьезные уровни глубины, как привязка к местности или система, которая позволяет наводить ракеты, это уже опасно. В самой встрече участвовал заместитель министра обороны Турции, поэтому ко всему нужно относиться внимательно и аккуратно, понимая, какой это проект, куда он движется, какие у него цели и задачи. И исходя из этого формулировать свою позицию, причем не просто занимать пассивную, а нужно создавать свою повестку, которая будет перебивать чужую. Я думаю, что нам тоже можно подумать над тем, что Москва может предложить. У нас же тоже живет тюркское население и может, мы создадим свою повестку и распространим наш план на ту же Турцию и другие страны региона.
Подготовил Сергей Дзержинский
Подписывайтесь и читайте нас в удобном формате в соцсетях: ВКОНТАКТЕ, ДЗЕН и ТЕЛЕГРАМ
